[Nurarihyon]

Название: Тень, преследующая свет
Автор: RokuRou
Фандом: Nurarihyon No Mago
Пейринг: Нурарихион/Ёхиме, Гьюки/Нурарихион
Рейтинг: PG
Жанр: флафф с примесью светлой грусти
Дисклеймер: прав не имею, а руки-то чешутся!
Размещение: с разрешения Naraniel
От автора: люблю делать подарки любимым людям! =^_^=

Ночь была воистину прекрасна. Пряный аромат цветущей сакуры затуманивал голову не хуже крепкого саке. Клан Нура праздновал триумфальное возвращение Третьего главы с поля боя.
- Он похож на Нее. — Отпивая саке, замечает Гьюки.
- Хмм...?
- На Ёхиме. — Внимательно наблюдая за танцем розовых лепестков, уточняет длинноволосый екай.
Даже спустя не одно столетие сильнейший среди бойцов клана Нура вынужден отводить взгляд при упоминании имени человеческой девчонки, чтобы не видеть, как его повелителя пробирает дрожь, а такие живые глаза тускнеют.
- Рикуо хороший и добрый мальчик. — То ли радуется, то ли ворчит Нурарихион. — Со временем это станет его силой.
Гьюки лишь вздыхает в ответ.
Старые славные деньки давно прошли. Больше не нужно куда-то спешить, ввязываться в драки направо и налево, покорять новые земли и укрощать диких екаев. Нурарихион давно вложил свою катану в ножны и предпочитает тихие вечера в кругу своих преданных друзей с чашечкой саке жару битвы и лязгу металла.
Отчасти Гьюки жалеет о своей бурной молодости. Но его место всегда было за правым плечом своего господина, и он последует за ним куда угодно.
- Рикуо-сама, подождите! — проносясь мимо снежным вихрем, кричит Цурара.
Глупенькая маленькая юкки-она. Она, как и ее бабушка когда-то, безумно влюблена в главу клана. Семейное ли это проклятие или же особая власть над екаями этих несносных мужчин Нура? Их обаяние притягивает, как магнит, заполняет тебя изнутри и порождает зависимость, которая не дает даже вздохнуть без приказа этих чарующих глаз и ослепительной улыбки. Не на нее ли в свое время попался сам Гьюки?
Наририхион — великий и легендарный глава клана Нура, могущественный повелитель парада Сотни Духов. Непоколебимый, отчаянный, харизматичный, проказливый и супер удачливый аякаши... Тот, на кого равнялись, тот, которому поклонялись. В его распоряжении были первые красавицы среди екаев, сильнейшие воины среди клана. А он... Он бесшабашно влюбленный в одну маленькую смертную девчонку, чуть не положил за нее жизнь.
- Извините, а вы не видели Рикуо-куна? — смущаясь, спрашивает его еще одна человеческая девчушка.
- Он наверняка прячется на своем любимом дереве, Кана-тян. — Хмыкает Нурарихион.
Да-да... История любит повторятся, чтобы закрепить надлежащий урок.
- Следует ли ждать визита отпрысков Кейкайн? — смеется Первый.
- Отпрысков?— Бормочет себе под нос Гьюки.— Значит, все-таки проклятье.
- Это не так страшно. — Возражает владыка. — У него есть надежная опора. У него есть верные друзья и сильные соратники. Семья.
- Как и у вас.
- Да... — грустно улыбается Нурарихион, но тут же озорно замечает. — Хотя мне вот интересно посмотреть, кого же он все-таки выберет. Если девчушек это еще хоть как-то сдерживает, то вот парням эти бесконечные прятки скоро наскучат.
- Вы, в свое время, тоже неплохо повеселились за наш счет.
- Ха! Разве это не разжигало азарт в твоей крови?
Гьюки лишь вздохнул в ответ и покачал головой. Пожалуй, только Ёхиме могла хоть как-то приструнить этого зарвавшегося екая. Несмотря на всю свою человеческую сущность, сила ее гнева заставляла даже старейшин клана Нура быстро ретироваться из поместья, чтобы не попадать под горячую руку. Но именно это хрупкое, словно бабочка, существо смогла окружить самого дорогого для Гьюки человека, точнее аякаши, тем теплом, добротой и заботой, в которой он так нуждался. И уже за это Ёхиме стоило уважать.
Никто и никогда из екаев ведь не задумывался: а так ли владыке все быстро и легко давалось, как это казалось со стороны? Смог ли сплотить столько разных и враждующих они между собой и создать сильнейший клан? Нашел ли бы он настоящего себя, если бы когда-то не пролез в поместье дайме? Стал бы он таким знаменитым, если бы не ввязался в ту битву с Хагоромо Китсуне? И, наконец, был бы счастлив сейчас Владыка, держа на руках сына, которому будет суждено привести клан Нура к расцвету? Плакал ли бы он так отчаянно, когда подернулись дымкой вечного сна самые любимые глаза на свете? А теперь у него есть Рикуо — воплощение их общей с Ёхиме мечты о мире между тремя такими разными существами как екаи, онмедзи и люди.
- Ты скучаешь по ней не меньше, верно? — словно прочтя его мысли, замечает Нурарихион.
- Ёхиме стала твоим светом...
- Нашим. — Покачал головой владыка. — Она любила наш клан также сильно, как и ты.
- Ее доброта и смелость разили неприятелей не хуже наших клинков, а забота и нежность исцеляли наши раны.
- Она была жутко ревнивой. — Усмехнулся Первый. — И такой прекрасной в своем гневе. Знаешь, Гьюки, я так скучаю по ней, что иногда даже жалею, что не смог пойти в другой мир с ней рука об руку. Но она никогда бы этого мне не простила. Она даже угрожала, что если я посмею бросить тебя и клан, то в нашей следующей жизни она никогда не будет со мной разговаривать и, вообще, выйдет замуж тебя. Двойное наказание за непослушание.
- Очень в ее стиле. — Кивнул старейшина.
- Да... Ты ведь позаботишься о Рикуо, когда придет время?
Сердце Гьюки сжалось. В последнее время владыка часто стал заговаривать о своей скорой смерти. Было ли это следствием перемен в клане или же тоска и проклятье коварной лисицы подтачивали Нунарихиона изнутри, старейшина не знал. Но свое обещание, которое он дал Первому, обменявшись с ним сакадзуки, Гьюки помнил прекрасно.
- Я всегда буду стоять за вашим плечом, владыка. Куда бы вы не шли, кто бы не был ваш противник. — И, не давая шанса возразить вскинувшемуся Нуририхиону, продолжил: — Ёхиме всегда будет вашим светом, а я вашей тенью. Мы ваши опоры навеки вечные. Так было, так есть и так будет всегда.
Рука Гьюки надежно сжала морщинистую ладонь владыки.
- А Рикуо уже взрослый мальчик. Он прошел наши испытания и готов строить новый клан из тех опор, с которыми его свела сама жизнь.
И Нурарихион кивнул, скрывая застывшие в глубине глаз непролитые слезы. И в благословенном покое ему чудилось легкое прикосновение к левому плечу тонкой девичьей ручки.
А по двору под смех гуляющих екаев молодой глава улепетывал со всех ног от подвыпившей и хотящей пообниматься Цурары, смущенно улыбался тихоне Кане, извинялся перед возмущенной Юрой и недовольно бурчащим Рюдзи. Стоило ли удивляться, когда возникший из ниоткуда Итаку схватил Рикуо за шкирку и, бросив вскользь что-то про срочную тренировку, также быстро исчез вместе с Третьим. То, что происходило дальше было уже привычно и закономерно для такой большой семьи Нура, в которую тихо и незаметно влились и гордые онмедзи, и сильные екаи и светлые люди.
В жизни Первого главы клана Нура было не так уж и много великих сокровищ: его милая жена, верный и преданный друг за спиной, его непутевый сын и разношерстная семья екаев, что его окружали. Видимо, это было справедливо для любого, кто носил славное имя Нуририхиона. И пусть так будет всегда. Это все, чего так сильно просит горячее сердце Гьюки с горы Неджириме.